Интервью с ПОПКОВЫМ Виталием Ивановичем

Уважаемые посетители сайта! Мы предлагаем вам ознакомиться с одним из интервью Дважды Героя Советского Союза, военного летчика Виталия Ивановича Попкова. Мы преклоняемся перед его мужеством в годы Великой Отечественной войны. Однако, с точки зрения максимальной исторической достоверности, просим учесть, что на момент публикации уважаемому Виталию Ивановичу было уже более 80-ти лет, а г-н Азаров (автор публикации), сраженный обаянием заслуженного ветерана, не смог несколько критически обработать материал интервью. Поэтому, просим вас не относиться к изложенной г-ном Азаровым версии создания фильма “В бой идут одни старики”, как к единственно возможной.
Пользуясь случаем, еще раз выражаем свое восхищение беспримерным героизмом Виталия Ивановича в годы войны и его самоотверженным трудом в мирное время.
Администрация сайта.

Краткие биографические данные:

Виталий Иванович Попков родился 1 мая 1922 года в г.Москве.

С детских лет увлёкся авиацией. Занимался в центральном авиамодельном клубе, затем в аэроклубе. В мае 1941 г. о кончил Чугуевское военно-авиационное училище, был оставлен в училище инструктором. В первые дни войны его учебная эскадрилья была переведена в Батайскую авиашколу, а затем в азербайджанский город Евлах. 24 октября 1941 года, после пяти рапортов с просьбой направить его на фронт, Попков В. И. попал под Москву, в 128-й Ближнеразведывательный полк, затем по личной просьбе был переведён в 5-й Гвардейский истребительный авиационный полк. Воевал под Москвой, на Калининском фронте, под Сталинградом, на Дону, под Воронежем, на Орловско-Курской дуге, участвовал в боях за Днепр, освобождал Украину. Сражался в небе Польши, Венгрии, Румынии, Югославии, Австрии, участвовал в Берлинской операции. Войну закончил в небе Праги 12 мая 1945 года.

Попков В. И. командовал уникальной эскадрильей, в которой из 14 лётчиков - 11 стали Героями Советского Союза, а комэск Попков В.И. - Дважды Героем Советского Союза. Эскадрилья стала называться “поющей эскадрильей” после того, как в ней был создан любительский джаз-оркестр.

За время боевых действий в ВОВ совершил 648 боевых вылетов, провёл 117 воздушных боёв, сбил при этом 47 самолётов противника лично и 13 самолётов в группе, совершил 123 штурмовки аэродромов и наземных целей противника.

В Корейскую кампанию, будучи заместителем командира дивизии у И.Н.Кожедуба, лично сбил 4 самолёта, а один Б-29 с секретной аппаратурой на борту принудил к посадке на полосу морского отлива.

24 июля 1945 года В.И.Попков участвовал в Параде Победы на Красной площади в Москве В 1951 году он с отличием закончил Краснознаменную военно-воздушную академию в Монино. В 1964 г. В.И.Попков с золотой медалью закончил Академию Генерального Штаба.

До 1989 года воздушный асс служил на различных командных должностях в Вооружённых силах СССР, передавая свой боевой опыт молодым лётчикам и командирам. С 1989 года В.И.Попков уволен из Вооружённых Сил по возрасту.

В 2003 г. Комитет Российского Национального Олимпа присвоил В.И.Попкову титул Национального Героя России.

Кроме Москвы, где установлен бюст героя, В.И.Попков является почётным гражданином городов: Киева, Одессы, Днепропетровска, Сочи, Гагры, Магадана, Праги, Парндорфа, Вены, Будапешта, Братиславы, Красника (Польша).

Виталий Иванович, о Вас говорят, что вы летчик от Бога. Как вы им стали?

Еще в 8 лет после занятий в школе я посещал Краснопресненский авиамодельный кружок. Через 2 года мои родители уехали на 4 года в командировку в Тегеран, я с младшим братом Борисом остался в специнтернате Совета Министров в Гаграх, потому что мой отец работал в правительственном гараже особого назначения (ГОН). И там, заразившись еще в Москве авиамоделизмом, организовал кружок, учил ребят изготовлению моделей, подыскивает необходимые материалы. Однажды, Нарком тяжелой промышленности СССР Серго Орджоникидзе подарил нашему авиакружку набор деталей настоящего планера. Я со своими друзьями собрал планер. Потом на высоком обрыве над морем установили катапульту, перенесли на руках с ребятами детали планера в гору и, собрав его, я взлетел. Впервые тогда поднявшись в небо, парил над Черным морем в течении шести часов, используя восходящие воздушные потоки.

В те годы на экраны кинотеатров вышел кинофильм “Истребители” с Марком Бернесом в главной роли. Яркий образ летчика, романтика профессии оказали большое влияние на мое увлечение авиамоделизмом, авиацией. По собственным чертежам я мастерил модели самолетов. Копия - модель четырехмоторного тяжелого бомбардировщика ТБ-3 установила на соревнованиях в Москве два всероссийских рекорда. На всесоюзных соревнованиях в Москве в 1936 г. по авиамоделизму со своей моделью планер-паритель, стал рекордсменом. За одну победу меня наградили велосипедом, за другую патефоном.

В июне 1939 г. я закончил аэроклуб Ленинградского района Москвы в Тушино. Когда встал вопрос “кем быть?” – сомнений не было - летчиком! Осенью этого же года по комсомольской путевке Краснопресненского райкома поступил в знаменитое Чугуевское Военно-авиационное училище.

Виталий Иванович, у Вас очень большое количество наград, внушительный иконостас. А какие из них наиболее дороги Вам?.

Мне дороги все награды моей Родины. Но, пожалуй, главная моя награда – это спасенные жизни 30 детей, которых я с товарищами вывез из осажденного Ленинграда.

Однажды, в конце марта 1942 г. нашему полку было поручено сопровождать 2 транспортных самолета ЛИ-2 в Ленинград. На них летели Первый Секретарь Ленинградского обкома партии А.А.Жданов и Командующий Ленинградским фронтом генерал-армии Г.К.Жуков. Выбор пал на наше звено не случайно. Я раньше часто ездил на поезде к тете в Ленинград, где она работала в Детском доме № 3. По дороге любил рассматривать церкви. Потом в войну именно по ним определял всегда маршрут своего полета. Перед вылетом я подошел к ребятам летчикам и сказал, что направляюсь в Ленинград, буду у тети в детском доме. “Там нет продуктов, давайте что-либо соберем”. Мне дали два мешка сухарей, мешок черного хлеба, консервы мясные, сухую картошку, морковь, в общем, все, что у нас было. Насобирали килограмм на сто пятьдесят продуктов. Самолеты должны были лететь над “дорогой жизни”, где в воздухе буквально свирепствовала немецкая авиация, но мы благополучно выполнили задание.

Сели на “Комендантский” аэродром. Начальство уехало, и я попросил коменданта дать мне машину, чтобы довезти продукты до детского дома. Когда приехал туда, все несказанно обрадовались такому бесценному подарку. Тетя провела меня по Детскому дому, показала кухню. Они там варили суп из лошадиной упряжи. Резали кожу и опускали в чаны, добавляя пучки сухой травы. Сверху этого варива плавали несколько жирных пятен. Тетя показала мне наиболее истощенных ребятишек. “Они уже доходят, бедненькие”, - вымолвила она. Когда я зашел в комнату и увидел маленькие, скорченные безжизненные тельца, лежащие на кроватях, то потерял дар речи, не мог вымолвить и слова. Я боевой летчик стоял как вкопанный и плакал. На меня смотрели тридцать пар огромных глаз. Это все, что было у них живое. Они не двигались, просто грустно и вопрошающе - отрешенно взирали на меня. Я попытался пошутить, подбодрить их. У меня был с собой пакет яичного порошка, разорвал его, дал им попробовать. Некоторые не могли даже сосать. После увиденного, я быстро вернулся на аэродром. Поговорил с летчиками транспортной авиации, чтобы они вывезли детей. Раненых солдат и офицеров уже погрузили в самолеты, которые должны были лететь в Кострому. Я все же убедил летчиков слить часть топлива и погрузить всех детей в один самолет, чтобы он доставил их в Москву. Так мы спасли жизни тридцати детей.

«Но эта история имела свое продолжение. – вмешалась в разговор супруга прославленного летчика Нина Михайловна. - Прошло много лет. На очередную годовщину освобождения Ленинграда Виталий Иванович сопровождал генерала-армии Лященко Николая Григорьевича, дивизия которого участвовала в прорыве блокады. Во время одной из съемочных пауз он рассказал киношникам, что тоже был в Ленинграде в то время, правда, при других обстоятельствах. Те нашли несколько человек из группы тех детей. Эти уже взрослые люди сохранили на память о жизни в блокадном городе алюминиевую тарелку с именами всех 30-ти спасенных детей, которую при встрече подарили своему спасителю. Теперь, как видите, она занимает достойное место в архиве Виталия Ивановича. Надо добавить, что также выжили остальные сто десять ребятишек Детского дома № 3. “Ангел с неба” – так называли военного летчика Виталия Попкова после войны спасенные дети. Ведь до конца блокады они питались продуктами, привезенными им».

Виталий Иванович показал две телеграммы, присланные на его имя из Санкт-Петербурга в Москву дни 50-летия празднования Великой Победы на телепрограмму “Трамвай желаний” в день передачи о В.И.Попкове :

“Блокада мешок сухарей добрые глаза такое не забывается мы поздравляем и спустя полвека благодарим от имени детей блокадного 3 детского дома - брат и сестра Кашины 29.04”.

“Только доброта спасла и спасет мир живите долго счастливо Группа воспитанников блокадного третьего детского дома.29.04”.

Виталий Иванович, вы чувствовали когда-либо во время войны, что имеете своего ангела-хранителя, небесного покровителя, который оберегает Вас?

У меня был в жизни очень интересный эпизод, связанный с Церковью. После Сталинградской битвы мне удалось полететь к моим глубоко верующим бабушке и дедушке в деревню Бутурлиновка Воронежской области. Пролетая над селом, я решил приземлиться на поле возле одного из храмов, предполагая там узнать о судьбе моих родственников. В церкви в это время шла служба. Едва шасси моего ПО-2 коснулись земли, как из дверей храма высыпал народ и подбежал к самолету. Подошел и батюшка. Мы с ним переговорили о текущих событиях на фронте. Я узнал, что бабушка и дедушка живы и здоровы. В конце разговора священнослужитель предложил мне освятить моего боевого коня. Я согласился. Батюшка провел полный чин освящения техники, окропив святой водой машину. Напоследок он мне сказал, что теперь ни одна пуля не заденет меня: “Даже если машину и собьют, ты останешься жив. Воюй с Богом! Защищай Родину!” И действительно после этого Господь миловал меня. Ничего со мной не случилось до самого окончания войны

Виталий Иванович, я слышал об интересном случае, произошедшем с Вами в районе Черного моря. Не могли бы Вы рассказать об этом?

В августе 1943 г. я с ведомым Александром Пчелкиным перегоняли с завода в полк новенькие Ла-7. Пролетая над Черным морем, увидел плавучий госпиталь - теплоход “Грузия”, перевозивший раненных с Малой земли в Сочи. И вдруг замечаю, что к плывущему одиноко, без сопровождения, с опознавательными знаками Красного Креста теплоходу приближаются три немецких самолета. По международной конвенции суда с флагами Красного Креста не могли подвергаться нападению, но что для фашистов конвенции. К сожалению, перегоняемые нами с завода Ла-7 не имели боеприпасов для пушек. Что делать? Тут родилась идея. На этих самолетах было установлено новое оборудование - сигнальные огни. Я подал команду ведомому А.Пчелкину, чтобы он имитировал своими сигнальными огнями трассирующие пули стрельбы по противнику и пошел на сближение с немецким самолетом. К тому времени у немцев, получивших прекрасный урок воздушных боев на Курской битве, ходила байка - если в небе два русских истребителя, то вступать в бой с ними можно только имея двойной перевес. А немцев было только три самолета. Увидев наши “трассирующие” огни, немцы отвернули от теплохода и убрались восвояси. Наши новенькие Ла-7, облетев теплоход, поприветствовали раненных на палубе, капитана на ходовом мостике и улетели. Капитан записал все увиденное в вахтенный журнал и доложил командованию по прибытии в порт. Капитан “Грузии”, надолго запомнив это случай, начал искать спасителей и выяснил через командование флота наши имена. Уже после войны, летом 1947 я будучи слушателем Военно- воздушной академии узнал, что за спасение теплохода с раненными советскими бойцами удостоен звания Почетного гражданина г. Сочи.

Виталий Иванович, вы являетесь прототипом главного героя знаменитого фильма о войне: “В бой идут одни старики”. Как родилась идея фильма?

В 1969 г. во время отдыха под Будапештом, я был приглашен своим старым другом генерал-полковником авиации С.И.Харламовым, служившим в Южной группе войск Варшавского Договора в Венгрии, на 30-летний юбилей своего родного 5-го ГвИАП, с которым прошел всю войну. На этот же юбилей прибыла группа артистов, среди которых был Леонид Быков, будущий режиссер и актер фильма о “поющей эскадрилье”. Оказывается, это уже была наша вторая встреча. По словам Леонида, первая состоялась в 1944 г. под Краматорском при освобождении Украины. В то время юный артист был в детском ансамбле, выступавшим перед нашим авиационным полком. Честно говоря, мало кто мог подумать, что она станет определяющей в его судьбе и нашей встречи в Будапеште, ведь Быков три раза после школы пытался поступить в летное училище, но здоровье не позволило. Поэтому он всю жизнь мечтал снять фильм о летчиках, слышал о нашей “поющей эскадрильи”. И вот по прошествии 25 лет он встретился с летчиками легендарного полка. Я ему рассказал о нашей эскадрилье, в которой к концу войны из 14 летчиков - 11 стали Героями Советского Союза,

Леонида Быкова удивило, что командовал этой эскадрильей сержант. Это было связано с тем, что выпуск 1941 года, где юноши, в основном, прошедшие авиамодельные кружки и летные школы, обучались по сокращенной программе. Нарком обороны маршал С.К Тимошенко, наверное, исходя из возможности сэкономить на офицерском жаловании и форме, или имея какие- либо другие мотивы, издал приказ выпустить нас не лейтенантами, а сержантами, по аналогии с немецким летчиками, получавшими звания фельдфебелей, но пользовавшимися всеми правами офицеров. Отдавая свой приказ, маршал наверняка не сумел предвидеть того, что в выпуске 1941 г. будут 59 летчиков Героев Советского Союза, 8 дважды Героев Советского Союза: Попков, Ворожейкин, Грицевец, Боровых и другие, и трижды Герой Советского Союза И.Н.Кожедуб.

В работе над сценарием и фильмом Леонид Быков говорил, что “главный герой Маэстро должен быть офицером, бывалым летчиком”. Так в киноленте появился капитан Титаренко - ас, воевавший еще в 1937 году в Испании. Кстати, фамилию главному герою Быков дал в память о своем друге. В фильме хорошо и правдиво отражены факты побед и потерь в воздушных боях, жизни и взаимоотношений в эскадрилье.

При работе над фильмом Быков скрупулезно создавал образы наших летчиков. Мне пришлось рассказать все о своих товарищах, поведать ему свою боевую биографию, что свои первые шаги на войне я сделал в разведывательном полку в Подмосковье, летая на Пе-2. Тогда рядом на аэродроме базировался 5-й гвардейский истребительный авиаполк (ГвИАП). Конечно, душа 19-летнего пилота, выпущенного из училища летчиком-истребителем, рвалась к истребителям. Мое упорство помогло мне добиться перевода в 5-ый ГвИАП, воевавший в небе Москвы.

Помню, по прибытию в полк я отправился на летное поле к одному из самолетов потренироваться. Только сел в кабину, как услышал голос техника-старшины: “А ну- ка, вылезай! Какой ты к черту, летчик?..” Вид у меня, был довольно убогий. По дороге в часть в поезде у меня украли шинель. Комендант одной из железнодорожных станций пожалел меня и вытащил из шкафа старую засаленную шинельку. Суконка доходила до пят. Выгнанный из самолета техником, в таком “нелетном” виде я предстал перед командиром полка Василием Зайцевым. Он, чтобы проверить меня на деле тут же отправил в учебный полет. Я взлетал и думал: сейчас я вам покажу! А требовалось просто в специально отведенной зоне взлететь, сделать пару кругов и спокойно посадить машину. Я принялся пикировать, входить в штопор на малой высоте прямо над аэродромом, как когда-то инструктором обучал курсантов летной школы. Приземлился в хорошем настроении, подошел к командиру, тот строго спросил: почему не вошли в зону? Я выпалил: “Я - артист, мне нужен чуткий зритель...” Тут он мне и выдал: “А где же в зоне найдешь зрителя? Раз ты артист, будешь дежурить по аэродрому, пока не посинеешь”. Два месяца меня не допускали к полетам. От тоски, я стал ловить кузнечиков и дрессировать прибившегося ко мне пса “Пирата”. Так ко мне прозвище Кузнечик и прилипло. Этой образ Леонид использовал в фильме. В полку я с энтузиазмом взялся за детальное освоение нового истребителя ЛаГГ-3 и вскоре уже уверенно его пилотировал.

Как–то был такой случай со мной. В марте 1942 года почти весь наш полк улетел на задание. На взлетном поле стояли самолеты командира полка и комиссара. Вдруг я вижу, что для атаки на аэродром заходят немецкие самолеты - два бомбардировщика “Юнкерс-87” и два истребителя “Мессершмит-109”. Из молодых летчиков я ближе всех оказался к самолетам, как был - без летного обмундирования и парашюта мгновенно вскочил в кабину, взлетев, ринулся в атаку и с первого же захода завалил тихоходный бомбардировщик. Командир полка в это время брился - так в одной майке, как в фильме, и взлетел следом за мной. Но немецкие самолеты уже ушли. Когда я приземлился, летчики, чтобы подначить меня, выстроились в две шеренги, мол, приветствуют героя. Ну, я им и подыграл: почти как Кузнечик в фильме, прошелся чинной походкой, поблагодарил за оказанное доверие. К комиссару, который стоял со всеми в строю, подбежал после приземления разгоряченный командир полка и принялся его хвалить. Тот лукаво улыбнулся и сказал: “Благодарите вечного дежурного сержанта Попкова”. Командир сначала растерялся, а, потом притворно нахмурившись и улыбаясь уголками губ, обратился ко мне: “Что ж ты остальных отпустил?” Я уже почувствовал, что моя судьба теперь изменится и без страха выпалил коронную фразу: “Вы товарищ командир, своим нижним бельем всех немцев распугали”. Эта фраза, сказанная мною командиру и рассказанная Леониду Быкову, очень ему понравилась, и тоже вошла в фильм “В бой идут одни старики”.

За сбитый самолет я был прощен командиром и через несколько дней вылетел на свое первое боевое задание.

Виталий Иванович, насколько нам известно, у фильма была довольно сложная судьба, перед тем как он вышел на большой экран?

Прошло несколько лет после наших встреч с Леонидом Быковым и я получил приглашение на просмотр фильма. Должен признаться, он меня потряс. Я считаю, что это вторая замечательная лента о войне после “Истребителей”. Л учший фильм о военных летчиках. Так считают люди не только моего, но и других поколений. Мне приходилось разговаривать со взрослыми и школьниками. Сейчас, в течении последних лет он обязательно демонстрируется по Первому каналу 9 мая и является без сомнения прекрасным подарком старшему поколению, ветеранам войны и труда, их детям, внукам и правнукам. Но тогда, после просмотра, высокий чиновник - Министр культуры Украины наложил на фильм “вето”. “На войне так быть не могло”,- заявил он. “А Вы были на войне?”, спросил я его. “Нет, не был, но это не имеет значения. Я знаю, что так быть не могло. Они все там поют, танцуют и влюбляются. А кто же тогда Родину защищал?” Образец чиновничьей глупости был налицо. Но переубедить этого “деятеля от культуры” ни мне, ни моим фронтовым друзьям-летчикам, присутствовавшим на просмотре, не удалось. Режиссер и актер Леонид Быков был расстроен до слез. Но мы рук не опустили и дали решительный бой чиновничеству, как в войну. Ходили по инстанциям, доказывали, что это нужная, хорошая картина. Наконец, нам удалось добиться повторного просмотра, на который пригласили Павла Степановича Кутахова, в ту пору Главкома ВВС и заместителя Министра Обороны СССР. После просмотра этого фильма П.С. Кутахов, оглядел собравшихся в зале и с присущей военному человеку прямотой задал вопрос: “Ну и какой же дурак не выпускает этот фильм?”

Судьба картины была решена. Спасибо за это Павлу Степановичу и, конечно же, огромное спасибо безвременно ушедшему из жизни, талантливому киноактеру и режиссеру Леониду Быкову, подарившему нам с экрана Маэстро и Кузнечика.

Виталий Иванович, какой бой наиболее запомнился Вам?

В августе 1942 г. шли кровопролитные бои под Ржевом. В один из дней мне довелось вступить в воздушный бой с фашистским полковником Иоганном Генном, врагом многоопытным, одним из лучших летчиков “Люфтваффе”. Поединок длился уже около получаса. Но никто из противников не допускал ошибок. Тактика боя, предложенная фашистским асом, была исключительно сложной. На авиационном языке она называлась “бой в вертикальном маневре”. Сложность заключалась в том, что самолет на огромной скорости уходил в верх почти вертикально и, в этот момент, летчик атаковал. Боевые машины стремительно сходились, расходились и вновь сходились, каждый стремился опередить противника в выполнении маневра. Скорости были предельными. Нагрузка колоссальная! Кровь стучала в моих висках. Я впервые вел такой длительный и сложный бой. Сделаны уже были две “карусели смерти”. Опытный противник уходил и пытался сам атаковать. Казалось, это будет продолжаться бесконечно. И тогда я, завершая, ставший уже привычным, маневр, вдруг описал петлю и на выходе из нее атаковал. Те, кто наблюдал этот бой с земли, рассказали мне потом, что облегченно вздохнули: все, сейчас завалит. Но в последнюю секунду фашист вроде ускользнул и, потеряв уверенность, стал выходить из боя. И здесь, почувствовав растерянность противника, я бросился в атаку. Несколько очередей и фашистский самолет чадящим факелом устремился к земле. Победа! Но в это момент на помощь Иоганну Генну пришел еще один “мессер”. Он появился неожиданно, выскочив из густого марева пожарищ. Я не успел среагировать и очередь врага прошила мой самолет. Машина вспыхнула. В пламени горел и я сам. Однако нашел в себе силы и сумел выброситься из горящего самолета, успел раскрыть парашют, но он лопнул. Упал я в болото обожженный. В госпитале мне сделали шесть пластических операций.

В.Азаров